ОБРАЗ ЖИЗНИ КАК ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ ПАТРИОТИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ ВОЕННО-СЛУЖИЛОГО СОСЛОВИЯ

Культура оренбургского казачества – результат сложного объединения и взаимодействия традиционно бытового уклада жизни и профессиональной воинской культуры. Оба этих компонента влияли друг на друга. Особый жизненный уклад, установившийся порядок в экономической и общественной жизни военно-служилого сословия оказывали воздействие на повседневную жизнь казачьей семьи. С другой стороны, воинский компонент жизни пронизывал все элементы повседневного быта, делал своеобразными элементы обрядности, правила общественного поведения.Формирование культуры казачьего сословия в Оренбургском крае проходило в иных условиях, чем, например, у донских, уральских или кубанских казаков. Так, Оренбургское казачье войско было сформировано по указу правительства и поэтому не знало традиционных институтов казачьей вольницы, лежавших в основе Донского, Уральского и некоторых других казачьих войск. Оренбургское войско с самого начала являлось детищем государства1. Костяк первых формирований оренбургского казачества составили городовые казаки Самары, Уфы и Алексеевска, которые уже полтора века до этого исполняли «царскую службу». С самого начала своего возникновения оренбургские казаки находились под руководством военных губернаторов, которые организовывали и контролировали служебную, хозяйственную жизнь и даже быт казачества. Казаки находились в зависимости от офицеров регулярной армии, которые руководили всеми пограничными оборонительными линиями, всеми дистанциями. В руках армейских офицеров и чиновников были сосредоточены военные, пограничные, административные, судебные дела. Офицеры регулярной армии назначались комендантами крепостей, гарнизонов, комиссарами дистанций. Вся жизнь казаков в крепостях, форпостах и на редутах регулировалась специальной инструкцией, составленной Оренбургской губернской канцелярией для комиссаров дистанций2.На жизненный уклад, быт и формирование традиций оренбургских казаков оказал влияние такой фактор, как многонациональный состав оренбургского казачества. В состав казачьего сословия входили помимо русских и украинцев татары (нагайбаки), калмыки, мордва, чуваши, башкиры и др.3В войске с самого начала служили казаки различных религиозных конфессий (основные – христиане и мусульмане), что было не так при формировании донского казачества и Запорожской Сечи. Так на Дону в казаки принимали всякого. Нужно было только одно непременное условие – вера во Христа4. Церемония приема в Запорожскую Сечь была простой и описана Н.В. Гоголем. Оренбургские же казаки с самого начала присягали на верность престолу. Следует отметить и такую особенность оренбургского казачества, как религиозная веротерпимость. В станицах и поселках православные храмы существовали с мусульманскими мечетями, казачьи части на службу сопровождали православные священники и имамы. «В этом заключалась особая мудрость наших предков, разделявших людей не по национальной и религиозной принадлежности, а по их человеческим качествам», – отмечали в одной из 37 своих работ челябинские историки А. Абрамовский и В. Кобзов. Объединяющим войсковое сословие началом являлась идея верности присяге и любви к Родине, об искренности которой судили по делам и поступкам5 . Традиционно-бытовая и профессиональная воинская культура оренбургского казачества с начала своего возникновения вбирала в себя наиболее рациональные элементы быта, обрядов, обычаев, ритуалов и нравов всех значительных этнических групп состава населения оренбургского края, а также киргиз-кайсаков (казахов), с которыми они соприкасались в границах данного района. В целом же культура оренбургских казаков развивалась на основе русской культуры, кото-рая активно влияла на их быт и самосознание.Необходимо также отметить, что казачье сословие представляло собой своеобразный симбиоз уклада жизни крестьянства и военно-служилого сословия, основной функцией которого была охрана и защита рубежей Отечества6. В советский период были написаны исторические исследования и художественные книги, в которых освещалась деятельность казачества. Во многих трудах отображение истории казачества зачастую оказывалось искаженным, что и сформировало у сегодняшнего поколения превратную картину прошлого казаков. Оно изображалось палачом русского и других народов Российской империи, казаки объявлялись темной и реакционной силой, тормозившей развитие России. Так, председатель Реввоенсовета Республики и нарком по военно-морским делам Л.Д. Троцкий вещал в одном из февральских номеров за 1919 год газеты «Известия наркомвоена»: «У казачества нет заслуг перед русским народом и русским государством. У казачества есть лишь заслуги перед темными силами русизма. Казачество для России всегда играло роль палача, усмирителя и прислужника Императорского Дома. По своей боевой подготовке казачество не отличалось способностью к полезным боевым действиям. Особенно рельефно бросается в глаза дикий вид казака, его отставание от приятной внешности культурного человека. Казачья масса еще настолько не культурна, что при исследованиях психологических сторон массы приходится заметить сходство между психологией казачества и некоторых представителей зоологического мира».В заключение этой человеконенавистнической статьи делался вывод: «…казачество должно быть сожжено в пламени социальной революции».Идеи Троцкого осуществлялись с жестокой последовательностью, несмотря на то, что более половины красной кавалерии в годы гражданской войны состояло из казаков.Необходимо отметить главные сущностные черты казака. Казак – это прежде всего воин – защитник Отечества, он, в мирное время земледелец, в любую минуту мог превращаться в воина, прекрасно владеющего оружием и защищающего Родину от иноземного нашествия. Все мужское население казачьих областей обязано было нести воинскую службу, поэтому навыки воинского мастерства оно должно было постоянно вырабатывать и поддерживать. Жизнь казака проходила в обстановке постоянной готовности к военным действиям, и все что делалось в поселке, станице, было направлено на подготовку воина. Его боевые качества вырабатывались всем укладом жизни казачьей общины, семейного воспитания на основе обычаев, обрядов и традиций. В семье начинал формироваться казак. Старинные семейные предания казаков говорят, что прежде все воспитание казачьих детей проходило в доме, в быту. Большую роль в этом играли обряды, «какие не могли не поддерживать в них воинственного духа»7. Как только рождался мальчик в казачьей семье, казаки оповещали всех станичников о рождении сына выстрелами из ружья. Этот «своеобразный способ оповещения невольно с первого мгновенья жизни определял назначение новорожденного – быть воином»8.38 После крещения новорожденного сына в семье казака собирались гости, родные, соседи, товарищи по службе, походам, войнам. Гости, входя в дом, крестились перед иконой и обычно поздравляли семью с прибавлением: «с новорожденным сынком! Дай бог вскормить, вспоить, на коня посадить», то есть младенца вырастить и сделать хорошим казаком-наездником8.В некоторых станицах этот обряд был видоизменен. Гости, после благословения новорожденного иконой св. Георгия Победоносца, преподносили отцу для «нового казака» в качестве подарка добытые в походах трофеи. Особенно ценилось оружие, снятое с убитого в бою врага, так как считалось, что вместе с саблей, кинжалом и другими воинскими доспехами младенцу передавались смелость и воинский дух противника.Кроме того, обязательно дарились богато украшенная уздечка и плетеная из сыромятных ремней нагайка, при помощи которой казак управлял конем. Все это хранилось до тех пор, пока казачонок не достигал совершеннолетия, и передавалось ему накануне принятия присяги и выхода на службу. До этого времени брать дареное оружие запрещалось из-за существовавших в казачьей среде суеверий9.У оренбургских казаков существовал обряд введения малыша в воинское сословие. На сороковой день после рождения сына мать малыша совершала очистительную молитву. После этого отец опоясывал ребенка своей саблей, сажал на коня и, придерживая его в седле, обводил три раза вокруг дома, читая вслух молитву, затем возвращал его матери и поздравлял с казаком. После совершения этого обряда признавалось увеличение общины еще на одного члена. Через несколько месяцев, когда у малыша-казака прорезывались первые зубки, его вновь садили в седло и везли в церковь, де заказывали молебен покровителю казаков Оренбургского войска св. Георгию Победоносцу. Сохраняя общерусский обычай что-нибудь дарить малышу на первый зубок, оренбургские казаки вновь дарили оружие, наиболее ценным из которого считалось огнестрельное10.Этот обряд был и в других казачьих войсках. Например, у казачества Дона новорожденному все друзья и знакомые отца приносили что-либо на зубок. Этот подарок непременно был военный: патрон пороха, стрела, лук, пуля, дед дарил шашку или ружье. Дареные вещи развешивались по стене в той горнице, где лежала мать. Когда по истечении сорока дней после рождения сына мать с сыном возвращалась из церкви, ее встречал отец малыша. Он брал сына на руки, надевал на него саблю, сажал на лошадь, подстригал волосы ножницами под кружок и возвращал матери, поздравляя ее с казаком. Когда у младенца прорезывались зубы, отец брал его в церковь на лошади, где служили молебен св. Иоанну-воину, которого просили о том, чтобы сын их был храбрым казаком11 .Несмотря на некоторые различия в обрядах у казаков различных казачьих войск, одно, несомненно: все было подчиненно воспитанию воина. Так с момента рождения малыш был окружен вниманием казаков, заботой о том, чтобы вырастить из него казака – защитника Отечества, патриота Родины и казачьего сословия. Казак рождался воином. В семье его не называли мальчиком, а непременно казаком, казачьим сыном.Воин по рождению и воспитанию, казак с детства приучался думать и чувствовать по-военному. Сын, внук и правнук служилого казака, он с детских лет считал себя казаком. В отличие от рекрута-солдата военно-патриотическое воспитание казачества начиналось с детства. Мальчики уже в 7 – 8 лет бесстрашно скакали без седла, им уже доверяли следить за лошадьми; они знали, какая лошадь молодая и какая старая, знали ихкачества и недостатки. Это все потому, что ездить верхом их приучали очень рано. Пока ребенок не мог держаться на лошади, его возил отец, посадив _____впереди себя. Потом на39чинали сажать на коня уже одного. «Уцепившись за гриву коня и прижавшись «как клещ», по казачьему выражению, мальчуган ездит на водопой, причем его отец идет рядом с ним, ухвативши коня под уздцы…казачата особенно любят лошадей и верховую езду, –писал известный краевед А. Кривощеков. – Если ребенок видит, что отец намеревается поехать верхом, он с плачем просит взять его с собою. Благодаря всему этому мальчикказачонок уже в семь лет становится смелым лихим наездником, а в 10 – скачет, как старый казак. Мчится в карьер казачья лошадка, а на ее спине, стоя, упершись в хребет босыми ногами, с лихим гиком, несется казачонок. Горе ему, если упадет: не в том беда, что ушибется, а в том, что упал: стыд перед всеми, засмеют, «бабой» назовут, скажут: «какой казачонок, коли с лошади пал!». Так с детских лет мальчик незаметно растет наездником»12.Из этого красочного описания видно, что 3 – 4-летние казачата уже сами ездили верхом по двору, а пяти лет уже скакали, отводя лошадь в табун. С этого времени матери доставались одни страхи за его жизнь, одна боязнь, что он расшибется. «Болезненький ты мой», – жалостливо причитает казачка-мать над сыном, а он стоит, и глаза его дышат отвагою, и жажда подвигов в его душе, и сердце колотится удалью.Социализация детей-казачат проходила, прежде всего, в форме имитации деятельности взрослых через детские игры. Например, самые маленькие дети играли в «лошадку». Всякий таловый прут с листьями на конце «служит» лошадью; а для того, чтобы прут был «похож» на лошадь, подрезали его верхний конец и вершка на два (под углом) загибали книзу, наподобие крючка, который притянут бечевкой к туловищу, и лошадь «готова с головой и с хвостом». Через плечо малыша висел на веревочке ивовый короткий прутик, изображающий шашку, а в руке – длинный сухой прут – это пика, а вместе с ним короткий – нагайка, без которой ни один мальчуган не поедет. В таком виде, изображая себя заправскими казаками, казачата гурьбой и поодиночке «разъезжают» по улице12. Пяти-шестилетние казачата бесстрашно скакали по улицам и участвовали в «детских маневрах»: различных военных упражнениях (по примеру взрослых) и играх, среди которых на первом плане стояло взятие «городов», устраиваемых летом из камыша, а зимою из снега. Взрослые казаки относились к детским играм серьезно, поощряли их проведение, считая игры необходимым элементом обучения и воспитания казака. Мальчики разделялись на партии, из которых одна защищала, а другая пешком или на конях ходила на приступ и старалась овладеть городком с помощью различных хитростей или открытой силой. Затем победители с отбитыми «знаменами и пленными», при звуках музыки из дудок, сковород, тазов и трещеток, возвращались в крепость или поселок, где старики или станичные атаманы, следившие за детскими играми, награждали отличившихся подарками, а остальным, и «победителям» и «побежденным», давали лакомства13 .Даже в Оренбурге в середине XIX века в праздники, преимущественно на святках, на сырной и святой неделях, целые партии казачьих детей верхом на лошадях и с «фантастическими знаменами», под предводительством старых казаков, с гиком носились по улицам города и, останавливаясь перед домами начальников, кричали «Ура!», пели старинные песни и проводили джигитовку14 .Такие детские игры были распространены среди детей других казачьих войск. Так кубанские казачата играли в игры «Солнце и конь», «Казаки», «Коршун» и др.15 Донские казачата любили играть в «моряков». Реки Дон и Донец были для детей казаков родной стихией: в них они купались и плавали, как утки, с младенческих лет, катались в каюках и баркасах, приучаясь быть отважными и храбрыми моряками. Другой любимой игрой детей-дончан была игра в бабки или кости (ладышки) на площади близ майдана. (Майданом называлась широкая площадь в центре поселения, где располагались храм, рынок, местное правление и собирались казачьи круги.) При этой игре развивалась такая меткость в бросании плоских, округленных или квадратных камешков в поставленные в ряд ладышки, что казаки могли поражать ими птиц и зайцев на большом расстоянии16.Дети оренбургских казаков также любили играть в игры, где вырабатывалась меткость в стрельбе. Из ивовых прутьев они делали себе луки, из сухого камыша нарезали стрелы. Дети состязались в стрельбе, «кто выше» и «кто дальше» запустит стрелу. Стреляли по воронам и другим «зловредным» птицам. Скорость бега, выносливость и меткость дети постарше вырабатывали, играя в древнюю русскую игру лапту. Большинство игр имели военный характер.Элементы военной игры вносили казачата во время ночевки в поле с лошадями.Термин «ночное» (как это называлось по всей России) у оренбургских казаков не применялся, вместо него употреблялось название «ночева» («ночевать с конями»). На ночеву собиралась партия до двадцати казачат. Карауля коней, они устраивали игру в «войну». Разделившись на две партии, вооруженные палками, изображающими пики и шашки, казачата начинали сходиться друг с другом. По сценарию игры предусматривались разведчики, засады и другие атрибуты боевых действий вплоть до атаки «врукопашную». Набегавшись и наигравшись, они возле костра пели военные и бытовые казачьи песни17 . Так, постепенно, дети казаков к 15 – 17 годам были психологически готовы к несению служебных обязанностей наряду с взрослыми. Далее необходимо было овладевать конкретными военно-профессиональными знаниями, умениями и навыками.Таким образом, по своему воспитанию казачество мало что имело общего с мирным селянином. Казак с малых лет сроднялся с духом молодечества, внимательно слушал рассказы украшенных орденами и медалями отца и деда «о погонях за хищниками в степи или о походах с армией» и в детских играх старался превзойти своих сверстников удалью. Казачья станица представляла совершенно иную картину, нежели крестьянские селения: каждый шаг свидетельствовал, что тут живет сословие военное; «тут часто встретишь мальчика 12 – 15 лет, нарядившегося в доспехи своего отца и важно идущего с взятой тайком винтовкою, хотя она видимо тяготит его»18. Этнограф Д. Зеленин, изучая быт оренбургских казаков, писал, что «мальчики с раннего детства носят форменную, казацкую фуражку с синим околышем, иногда с кокардой, казацкой или «урядницкой», смотря по званию отца»19. То есть дети в казачьих станицах отождествляли себя только с казаками и осознавали свое предназначение.Большую роль в военно-патриотическом воспитании играли торжественно устраиваемые в станицах и казачьих поселках праздники. Особенно любимы казаками Оренбургского войска были масленица и день св. Георгия Победоносца (покровителя оренбургских казаков, празднуемый 23 апреля), ставшего впоследствии войсковым праздником Оренбургского казачьего войска. Центральным событием зимних праздников у казаков было взятие снежного городка. Этот обычай существовал на Руси с древнейших времен, но особенную красочность и азартность эта молодецкая игра приобрела у казачьего сословия. На станичной площади или на окраине поселка из снега устраивался круглый столб, ссужающийся кверху (наподобие стога сена) высотой 5 – 6 метров. Стены столба на две трети всей высоты делались отвесными и гладкими. На вершине ставился обычно расписной флаг. Например, в Варненском поселке Михайловской станицы на снежном столбе устанавливался флаг синего цвета с надписью «Снежная крепость Варненского поселка». Этот флаг охранял «паша» в чалме и пестром халате20.Вокруг снежного столба возводились стены из снега (крепостная ограда) в рост человека. Стены обливались водой, в них устраивали башенки, бойницы. Около главного снежного городка, устроенного для казаков, строился точно такой же, но меньших размеров для казачат. На масленицу и происходили взятия таких снежных городков, являвшихся центральным моментом праздника и интересным зрелищем для населения станицы.Взятию снежного городка обычно предшествовали скачки, бега, джигитовка, устраивались состязания по умению владеть холодным и огнестрельным оружием и другие состязания военного характера: бег в мешках, борьба на горизонтальном бревне.В день состязаний на поселковую площадь собиралось все население поселка. Казаки, одетые в форму, кто пеший или конный, вместе с женами и детьми. Затем от поселкового правления в сопровождении трубача строем шли казаки. Это были команды, назначенные для состязаний, за ними строем шли казачата, которые также участвовали во взятии своего снежного городка.Праздник начинался со скачек, в которых участвовали все желающие на своих лошадях. Скачки устраивались по большому в две версты кругу или улицам поселка. В них участвовали как взрослые, так и подростки. По сигналу, данному трубачом, офицер или урядник (руководитель праздника) командовал вначале «Шагом марш!», а затем, когда все участники были готовы к скачкам, – «В карьер марш!» И всадники уже мчались по кругу. Зрители с большим интересом следили за соревнованиями. Всего проходило несколько минут, как уже первый всадник приходил на финиш. Зрители-болельщики приветствовали победителя, ну а тем, кто пришел последними, доставались едкие замечания пожилых казаков.После завершения скачек начинались состязания казаков в рубке шашками и владении пикой. Для этого ставились несколько препятствий (барьеров) и несколько соломенных чучел, предназначенных для рубки. Всего делалось 2 – 3 дорожки. Казаки, стартовав по этим дорожкам, должны были пройти все препятствия и на полном скаку пикой поразить чучело. Затем, развернувшись, вновь проходили эту же дистанцию и рубили шашками лозу, размещавшуюся по обеим сторонам дорожки. На исполнение упражнения отпускалось не более трех минут, и победителем считался тот, кто первым придет к финишу, срубит больше лозы и поразит чучело. Это соревнование было самым трудным, и поэтому в нем участвовали опытные казаки, прошедшие службу в полках первой очереди. Победа в рубке лозы, помимо приза, иногда делала казака реальным кандидатом на повышение в чине.Вслед за рубкой следовала джигитовка. Казаки с большой охотой участвовали в этом состязании. На полном карьере выделывались самые головокружительные трюки.За 3 – 4 минуты казак, держась за седельную луку, должен 5 – 6 раз спрыгнуть с коня и, точно резиновый мяч, ударившись ногами о землю, снова оказаться на лошади; скакали сидя спиной к движению лошади, далее следовали еще более сложные номера: скачка «на ногах», «на голове», «лежа». Завершались состязания групповыми гимнастическими упражнениями, выполнявшимися казаками на несшихся галопом лошадях. Двое конных казаков клали себе на плечи гимнастическую перекладину, а третий проделывал на перекладине упражнения. Завершалась конная часть праздника доставанием с земли на полном скаку платочков с завязанными в них монетами. В некоторых поселках устраивались также стрелковые соревнования в поражении мишеней из винтовок. Центральной, самой любимой частью праздничной масленицы было взятие снежного городка.Детальное описание такого праздника мы находим у А. Кривощекова. В течение своей жизни он наблюдал такие праздники в нескольких казачьих поселках21.Местность впереди снежного городка, предназначенная для наступления, очищалась от зрителей, которые размещались по сторонам, слева и справа от «крепостных стен», за которыми располагались защитники, вооруженные заряженными ружьями (патроны холостые) и имевшие даже старинную медную пушку22. На вершине городка, обняв древко флага и свесив ноги, сидел «сам турецкий паша», с шапкой, обмотанной белым полотенцем, изображающей чалму, одетый в пестрый бухарский халат.Обычно в состав штурмующей колонны включались до 50 казаков. По сигналу трубача этот отряд в определенном порядке двигался на штурм городка. Защитники «крепости», заметив «противника», занимали свои места за крепостными валами снежного городка. Опять же по сигналу распорядителя праздника штурмующие с криком «ура» бросались на крепость. После упорной борьбы нападающие все же прорывалисьв крепость. Теперь предстояло самое главное и самое трудное: нужно было первым взобраться на снеговую вышку и вырвать у «паши» знамя. Чтобы удобнее было взобраться на отвесную стену столба, каждый казак имел два заостренных колышка. Всаживая их в затвердевший снег, они постепенно поднимались на руках вверх, пробивая в это же время острым носком сапога ямку в снегу для опоры. С захватывающим интересом следила толпа за поднимающимися казаками. Раздавались возгласы одобрения или сожаления. А казаки, падая и срываясь, с трудом поднимались к заветной цели. И вот наверху показывалась голова какого-нибудь ловкача, и через мгновенье он, с сияющим от восторга лицом, вскакивал на верхнюю площадку, вырывал у паши знамя и кричал: «Ура! Город взят!» Победителя награждают призом: или деньгами (3 – 5 р.), или вещами (сапоги, шашка и т.п.).В это же время награждались и наиболее отличившиеся на скачке и джигитовке.В некоторых станицах строились снежные городки поменьше, которые должны брать казачата-школьники. Все учащиеся также разделялись на две группы, наступающих и обороняющихся. Первая партия, построившись по-военному, шла в поле, откуда должна вести наступление. Вторая, вооруженная комками снега, располагалась за стенами крепости; для большего отличия шапки мальчуганов этой группы были обмотаны белыми тряпицами. Обе группы вооружались небольшими заостренными колышками, при помощи которых мальчики взбирались на снежный столб.Подробно описал такое взятие городка казачатами А. Кривощеков: раздавался звук сигнальной трубы, играющей наступление; затем команда инструктора: «с гиком, на ура марш, марш!» Раздавалось громкое «Ура!» молодых казачат; с гиком рванулись они вперед, но глубокий снег с первого шага задержал движение; передние увязли почти по пояс в снегу, задние напирают; вот несколько малышей упали, через них валятся другие и все неистово кричат «Ура!», барахтаются в снегу и идут вперед, несмотря на трудности. Из публики несется сильный хохот: казачат нарочно пустили по глубокому снегу, чтобы с детства приучить ходить в атаку по трудному пути. Но вот торжествующее «Ура!» раздается уже под самой крепостной стеной; тут целая туча снежных комков встречает атакующих. На стенах «крепости» идет свалка. Наконец несколько мальчуганов ворвались в крепость; противники смешались, и все, забыв борьбу, бросились с колышками на снежный столб. В укреплении разом водворилась тишина, и только прерывистое дыхание да скрип снега указывал на тяжелую состязательную работу: каждый старался опередить других и первым взобраться на вершину городка, где уже стоял поселковый казначей с призами и гостинцами. И здесь ребят ожидало искушение: едва они облепили столб (снежный город) и столпились у его подножия, как сверху на них посыпался целый дождь конфет и пряников. Многие бросились подбирать; но этим моментом воспользовались более опытные и с удвоенной энергией принялись работать руками и ногами, забираясь все выше и выше к главной цели. Наконец, голова одного показалась над площадкою городка, и через секунду сюда вскочил малыш и с сияющим от восторга лицом протянул руку к казначею: «пожалуйте первый приз». За ним второй и третий взобрались сюда же. Остальные мальчуганы, заметив, что «город» взят, с недовольными лицами быстро опускаются вниз, сшибая своих товарищей.Торжество окончено. Люди уходят с площади: «...впереди с лихой песней идут казаки, взявшие «город», с флагом-трофеем; за ними с песнями идут школяры, окруженные толпою зрителей. Все направляются в станицу…» продолжать праздник23.Существуют другие описания взятия «снежных городков». В каждом поселке или станице существовали какие-то особенности проведения таких игр-состязаний24. Например, в поселке Варненский для нападения на крепость формировались 2 – 3 соперничающих между собой отряда. Их задача заключалась в том, чтобы, ворвавшись в крепость, захватить флаг. Какой партии удавалось это сделать, та и признавалась победившей. Если же гарнизон отстаивал флаг, то награда, зачастую в виде конфет, пряников и других сладостей, доставалась защищающим городок25.После взятия казачатами малого городка военная часть праздника заканчивалась, происходила церемония награждения отличившихся, и атаман поселка, поблагодарив удальцов-казаков за продемонстрированную силу, ловкость и умение, распускал всех по домам. С площади казаки и ученики расходились строем; с песнями и гвалтом, продолжая гулянье; катались на санках и играли в другие игры.Взятия снежного городка в масленицу организовывались во всех поселках и станицах Оренбургского казачьего войска. Необходимо отметить, что организация проведения праздников находилась под контролем войскового начальства. Так, управление 3-го Военного отдела Оренбургского казачьего войска 30 декабря 1911 года предписало атаманам станиц «по примеру прошлых лет устроить на предстоящей масленице во всех поселках для школьников скачки, джигитовки и взятия городов-крепостей»26.В периодической печати прошлого века немало сообщений о проведении таких праздников. Факты свидетельствуют о том, какое важное значение придавали в Оренбургском войске формированию сплоченности населения поселков, воспитанию у них нравственных начал жизни и укреплению патриотического чувства к своему сословию.Этот праздник вызывал интерес не только у казачьего сословия, на него съезжались жители близлежащих городов, чиновники с семьями, купцы, мещане, крестьяне. Корреспондент «Оренбургской газеты» в 1899 году писал: «…Среди тоскливого безделья и тумана масленичных увеселений здоровое и осмысленное развлечение казаков невольно привлекает каждый раз массу простонародья и интеллигенции нашего города»27.Например, в Оренбурге на взятие «снежного городка» съезжался весь город в Форштадт. В газете «Оренбургский листок» за 1887 год описывается такое праздничное действо: «Бывало, еще сначала масленицы идут…приготовления к взятию городка. Устраивается высокий конический столб из снега и обливается водой, заготавливаются призы, из числа которых обыкновенно были предметы казачьего снаряжения: мундир, шинель, сапоги и пр. … Весь город любуется этой старинной, но истинно удалой казачьей забавой, полюбоваться тем, как несколько лихих казачат (почти раздетых) лезут, как белки, на обледенелый, почти отвесный высокий снеговой столб, на вершине которого развивался флаг. Скользят молодцы, обрываются, падают вниз при громовом крике толпы, не теряя, однако бодрости, лезут опять, и вот один из них, наконец, взобрался на вершину, захватил древко с флагом, и первый приз его. Вся площадь аплодирует молодцу и кричит ему «браво». Следом за ним взбирается другой и третий…Кроме взятых призов первых взобравшихся на городок казачат начальство и … купцы награждали деньгами…»28.В 1908 году «Оренбургская газета» сообщила, что после взятия снежного городка взрослые казаки получали шинели, платки с изображением сборки и разборки винтовки, подушки для седла, уздечки, папахи, нагайки, портупеи, гимнастические рубахи.Казачатам вручали сапоги, форменные серые рубахи, красные флаги, военные платки.Затем казаки награждались чаркой водки, а казачата с флагом, взятым ____3в бою, отправлялись по домам, распевая казачьи песни29. На масленицу в 1899 году в Оренбурге снежный городок брали льготные казаки и отдельно казаки приготовительного разряда на призы. Для льготных казаков были назначены следующие призы: первый – шинель, боевой ремень и платок; второй приз – часы, папаха, платок и фуражка; третий – узда, портупея и гимнастическая рубаха. Для казаков приготовительного разряда назначены следующие призы: первый приз – мундир и платок; второй приз – часы, фуражка, папаха и платок; третий приз – ленчик; казачатам-школьникам: первый приз – сапоги, флаг и платок; второй приз – голубой кушачок, 2 рубля деньгами и платок; третий приз – фуражка, платок и 1 рубль деньгами30. Состав призов показывал, что они подбирались как необходимые вещи для воинской деятельности казака.В 1882 году корреспондент из Орской станицы сообщил, что на Ташкентской площади было устроено казаками взятие городка, джигитовка по примеру оренбургского форштадта. «Более двух часов народ развлекался этим зрелищем…» В газете сообщалось, что была объявлена «благодарность господину полковнику Шейх-Али и его сослуживцам, особенно господину Лобову, боевому и весьма заслуженному штаб-офицеру»31.Это еще раз свидетельствовало о том, какое значение придавалось проведению праздников, приданию им военно-прикладного и патриотического характера.Существуют сведения, что в старину городки устраивались по большим станицам чуть ли не на каждой улице. В некоторых станицах снежные городки для казачат строились отдельно около школы. Например, в станице Татищевской сами школьники построили снежный городок на площади около школы. Взятие происходило 23 февраля 1897 года32. Для наблюдения за порядком при взятии городков в некоторых станицах выбирался так называемый масленичный атаман. Он надевал мохнатую шапку с перьями, серебряную, старую перевязь с подсумком, брал французские эполеты, звезды, хранившиеся как семейные реликвии, напоминавшие о походе во Францию, и надевал все это поверх рыболовной сетки, изображающей кольчугу, которую при заселении Оренбургской линии носили первые казаки. Масленичный атаман отвечал за порядок и наказывал ослушников нагайкой. Таков был обычай в некоторых станицах у оренбургских казаков33. Оренбургские казаки следовали своим традициям и в период нахождения на действительной службе.Описания взятия оренбургскими казаками снежного городка в Гатчине сохранили страницы петербургских периодических изданий за 1908 год: «В присутствии их Императорских высочеств Великого Князя Михаила Александровича и Великой Княгини Ольги Александровны состоялись взятие снежного городка и джигитовка казаков 2-й Оренбургской сотни лейб-гвардейского сводного казачьего полка. Ко времени прибытия Августейших особ сотня оренбуржцев разделилась на две части. 70 человек, назначенных для нападения на городок, в конном строю были спрятаны в соседнем лесу в полутора верстах от военного поля, а часть казаков в числе 20 человек для защиты городка расположилась в башнях и по валу с винтовками. По занятию Августейшими особами мест в ложе раздался сигнал к началу наступления. Лихо понеслись из лесу наступающие казаки и, рассыпавшись лавой, повели атаку на городок. Когда конные казаки перепрыгивали через вал, пешие, схватив лопаты, засыпали их снегом, всячески препятствуя взятию городка. Тем не менее, конные, перескочив через барьер и побросав коней, устремились на стены, карабкаясь по совершенно отвесной обледеневшей поверхности.Городок был взят, и первые трое вскочивших в него казаков получили серебряные и металлические часы и серебряную чарку. При взятии городка вся сотня производила джигитовку. Великий Князь вручил джигиту часы, украшенные вензелевым изображением инициалов Его Высочества внутри часов. После раздачи призов Их Высочества обходили казаков в строю, удостоив милостивых расспросов, как офицеров, так и некоторых нижних чинов и, поблагодарив за блестящую джигитовку и взятие городка, отбыли при громовых перекатах «ура» с военного поля»34. Оренбургские казаки, где бы они ни служили, по возможности устраивали празднества в эти дни такие же по форме, в каких они участвовали, когда были детьми или тогда, когда они брали снежные крепости в зрелом возрасте.Обычай брать «городки» существовал не только в Оренбургском войске. Уральские казаки тоже на масленицу брали «города» (так принято было называть у казаков Уральского войска). Только «они» строились у уральцев не в виде снежного конуса, а сооружались ярусами из снежных глыб и обливались водой35.Установление в Оренбургском войске традиции брать «снежные городки» можно объяснить положением, какое занимали эти казаки в прежнее время на пограничной  Оренбургской линии. Служа по крепостям и редутам Оренбургской линии, защищая их от нападающих на них кочевников (причем наравне с казаками участвовали иногда и казачки, переодетые в мужской казачий костюм), оренбургские казаки придумали эту забаву взятия городков, напоминающую им действительную оборону при линейной крепости от нападающих на нее киргиз-кайсаков. Далее этот обычай переходил из поколения в поколение и стал традицией, разрушенной после 1917 года.Обычай праздновать масленицу был и в Донском казачьем войске. Но нет упоминания, чтобы донские казаки строили снежные городки.

Казённая статья, за казачий народ автор мыслит ложно. Но некоторые факты отседова взять можно, дабы знаять.

Отредактировано Вольница (2010-04-28 14:27:57)